сооружения для проведения масштабных морских сражений

Совершенно особые сооружения «навмахии» предназначались для проведения дорогостоящих масштабных морских сражений, в которых участвовали десятки кораблей с тысячами гребцов и воинов. Среди них, видимо, преобладали либурны - наиболее типичные корабли римского военного флота. Это были гребные суда с двумя рядами весел по каждому борту и, соответветственно, шестьюдесятью гребцами. Длина их составляла около 34 м при ширине 5 м. В носовой части, ниже уровня воды, у них находились остроконечные тараны, обшитые листами бронзы. При умелом маневрировании тараном можно было пробить дыру в обшивке вражеского корабля и потопить его. На платформах, расположенных в носовой кормовой частях судна, обычно размещались сорок воинов, готовых, если возникнет возможность, ринуться на борт корабля противника и немедленно вступить в бой.

Большей частью навмахии проводились на искусственных озерах в самом Риме. Первое из них, как уже говорилось, было выкопано в 46 г. до н. э. на обширном поле, посвященном богу войны Марсу. Над большим искусственным водоемом там было выстроено диковинное для римлян здание со скамьями для зрителей. Впрочем, озеро было неглубоким, так как военные корабли того времени имели небольшую осадку. Потешный бой, закончившийся резней, пришелся по вкусу зрителям, но вскоре озеро пришлось засыпать, так как от него исходило зловоние, а в городе началась какая-то заразная болезнь. Следующая навмахия состоялась только 44 года спустя после освящения Августом храма Марса Мстителя, построенного в честь Юлия Цезаря, которого император в силу усыновления почитал как своего отца. На правом берегу Тибра, в районе, известном в наши дни как Трастевере, выкопали бассейн длиной более 500 м и шириной около 350 м и наполнили его свежей водой из ближайшего источника, подведенной по акведуку длиной 24 км. Посередине озера насыпали искусственный остров диаметром около ста метров в соответствии с запланированной инсценировкой исторического события: знаменитого сражения у острова Саламин, где в 480 г. до н. э. греческий флот одержал победу над персами. Историческая точность, конечно, не имела здесь никакого значения. Достаточно было ярко раскрасить «персидские» корабли в соответствии с римскими представлениями о восточной роскоши. Выбор сюжета навмахии из области истории Греции или Востока определялся в этом, да и в других случаях, нежеланием римлян видеть, хотя бы и не настоящее, поражение своих военных сил. В проведении зрелища, организованного Августом с участием трех десятков судов разных размеров, были заняты более 3 тысяч навмахиариев, очевидно, набранных среди гладиаторов и приговоренных к смерти преступников. По мысли дальновидного императора, сооружение в целом было продумано таким образом, чтобы в будущем использовать его как городское водохранилище. Развлечения на воде устраивали и другие повелители Рима, каждый из которых стремился хоть в чем-то превзойти своих предшественников.

Так, в навмахии Нерона, устроенной в возведенном на Марсовом поле деревянном амфитеатре, оборудованным сложной водопроводной системой, перед морским сражением между «афинянами» и «персами» показали чудовищных рыб и морских животных, а после быстро спустили воду и на сухом дне провели гладиаторские бои (Dio Cass. LXI. 9). Созданный в свое время по приказу Августа бассейн для навмахий иногда использовался и позднее. Еще одно грандиозное зрелище было организовано здесь по случаю открытия Колизея в 80 г. при императоре Тите. По завершении большой навмахии на озере возвели помост для проведения венацио (охоты на зверей) и гладиаторских боев. Одновременно небольшие корабли сразились прямо на заполненной водой арене Колизея, имитируя сражение между керкирянами и коринфянами, произошедшее в 435 г. до н. э. На третий день состоялась новая «историческая» навмахия между «афинянами» и «сиракузянами», причем «афинянам», в реальности проигравшим битву 413 г. до н. э., не только удалось одержать победу на воде, но и, высадившись на небольшом островке, захватить возведенную на нем «крепость» (Dio Cass. LX)

В навмахиях Домициана, проводившихся в любую погоду на новом озере поблизости от Тибра, даже, невзирая на ураган и сильный ливень, участвовали, порой, целые флотилии кораблей (Suet. Domit. 4. 2). 3апомнившееся римскому плебсу зрелище, в том числе и потому что многие простудившиеся люди потом умерли от лихорадки, запечатлел в одной из своих эпиграмм поэт Марциал :

«-Август устроил, чтоб здесь ходили в сражение флоты
И корабельной трубой гладь будоражилась вод ...
Все, на что мы глядим и в цирке, и в амфитеатре, Все это, Цезарь, тебе щедрой водою дано.
Пусть же умолкнут Фуцин и пруды злодея Нерона:
Будут в веках вспоминать лишь навмахию твою.»

Последние упоминания о навмахиях относятся к III в.
Одна из них стала верхом излишества, когда не знавший меры император Гелиогабал (218-222 гг.) приказал прорытые для нее в цирке каналы наполнить доверху вином (Ael. Lampr. Geliog. ХХП. 1). Конечно, не обошлось без навмахии и на праздновании тысячелетия города Рима в 248 г. при императоре Филиппе Арабе (244-249 гг.) и, наконец, самой поздней из известных нам «морских» представлений стала навмахия, устроенная в 274 г. Аврелианом (270-275 гг.).

Иногда, при проведении навмахий происходили и откровенно комичные эпизоды. Вот что случилось с императором Клавдием(41 – 54гг.), задумавшем порадовать римлян любимым зрелищем.
Когда в 52 г. стало известно о завершении под Римом многолетних работ по подготовке спуска воды Фуцинского озера, Клавдий не упустил возможность использовать его для грандиозного представления. Была проведена рекламная кампания по поводу инсценировки сражения между сицилийским и родосским флотами, и толпы зрителей заполнили берега озера, сидя словно в театре.

Вот как описывает произошедшее затем сражение Тацит: «Клавдий снарядил триремы и квадриремы, посадив на них девятнадцать тысяч человек; у берегов озера со всех сторон были расставлены плоты, чтобы сражающимся некуда было бежать, но внутри этого ограждения оставалось довольно простора для усилий гребцов, для искусства кормчих, для нападений кораблей друг на друга и для всего прочего, без чего не обходятся морские бои. На плотах стояли манипулы преторианских когорт и подразделения конницы, на них же были возведены выдвинутые вперед укрепления с готовыми к действию катапультами и баллистами, тогда как остальную часть озера стерегли моряки на палубных кораблях ... И хотя сражение шло между приговоренными к смерти преступниками, они бились как доблестные мужи, и после длительного кровопролития оставшимся в живых была сохранена жизнь.» (Тас. Ann. хн. 56).
На этом представлении и имел место весьма смешной эпизод. Перед началом этого боя из уст осужденных прозвучала знаменитая фраза: «Здравствуй Цезарь, идущие на смерть приветствую тебя!» В традиционном понимании ее всегда произносили гладиаторы, выходившие на арену в присутствии императора На самом деле, никаких подтверждений существования такой традиции найти невозможно. В навмахии Клавдия эти слова сыграли роковую роль. Услышав их, император прокричал в ответ: «А может быть, и нет», имея в виду то, что участники боя не обязательно должны погибнуть. Услышав такие слова, навмахиарии, в основном осужденные преступники, решили что их помиловали и отказались занять свои места на кораблях.

Что тут началось…. Своим заявлением гладиаторы-саботажники поставили Клавдия в предельно идиотское положение. В самом деле, угроблены колоссальные деньги, созваны зрители со всех концов Италии, а любимое зрелище – отменяется! Так шутить с плебсом не рекомендовалось ни одному повелителю Рима. Положение надо было спасать. И вот, радостно гогочущие плебеи наблюдали, как сам Божественный Клавдий, владыка полумира, в полном парадном облачении, задравши тогу, вприпрыжку носится вдоль берега и размахивая в воздухе кулаками, выкрикивает угрозы и уговоры заставляя выйти на бой забастовавших гладиаторов. Судя по тому, что «после длительного кровопролития оставшимся в живых была сохранена жизнь», именно это стало условием продолжения представления.