Борьба за Италию

История Рима начинается в середине VIII в. до н.э. По традиции, ее ведут с 753 г. до н.э. Рим обязан своим возникновением реке Тибр и изначально был одной из маленьких деревушек, во множестве расположившихся на окрестных холмах. Он находился на левом берегу реки, возле брода, и, очевидно, появился там из-за того, что на купцов, переправлявшихся торговать в южную Италию, можно было наложить пошлину.

Тибр берет свое начало в Апеннинах, неподалеку от Ареццо. Там же начинается еще одна река, Арно (др. Арн), которая течет на запад и впадает в Тирренское море близ Пизы. Тибр же на протяжении примерно двухсот километров течет на юг, а затем поворачивает на юго-запад и впадает в море у Остии. Между двумя этими реками простирается Этрурия. В VIII в. до н.э. все население Этрурии было рассеяно по множеству маленьких деревень. Там процветала развитая культура железного века, известная под названием вилланова.

В VII в. до н.э. в Этрурии образовался могущественный правящий класс. Подобно тому, как случилось это в Греции, группы деревень были объединены и образовали такие сильные города-государства, как Вейи, Цере и Тарквинии. Этруски были отличными мореходами и вполне могли приплыть в Италию с востока. Их морские капитаны вскоре создали в западном Средиземноморье торговую империю и вступили в конфликт с другими претендентами на право ведения этой торговли - финикийцами, базой которых был Карфаген, расположенный на северном побережье Африки. Другими их соперниками были греки, которые колонизовали южное побережье Италии и восточную Сицилию. Одной такой греческой колонией были Кумы, расположенные к западу от Неаполя. Греки начали вмешиваться в этрусскую торговлю с востоком. Кораблям этрусков приходилось буквально проходить сквозь строй их колоний. Эта торговая война вскоре превратилась в жестокий конфликт между двумя нациями.

В конце VII в. этруски пробили себе путь через Тибр, захватили римские деревни и проложили дорогу по суше, через Лаций. Они двинулись на юг, в Кампанию, миновали Кумы и отрезали их от остальной страны. В Кампании они захватили несколько прибрежных городов, включая Помпеи и Сорренто, и основали большое военное поселение в Капуе, к югу от реки Вультурн.

В Риме обосновался этрусский военный вождь. Он объединил окрестные деревушки на холмах в город - так, как делалось это в Этрурии. В течение последующего столетия, при трех этрусских правителях, Рим процветал. Он стал главным городом Лация.

Этруски достигли пика своей мощи, когда объединились с карфагенянами в борьбе с общим врагом - греками, и в морской битве у Корсики в 524 г. до н.э. вынудили фокийских греков оставить колонию в Алалии, получив, таким образом, контроль над островом.

Но век этрусской славы был краток. Хотя они изолировали Кумы, продвинувшись на юг, в Кампанию, поставить греческий город на колени этрускам не удалось. По правде говоря, в 524 г. до н.э. они потерпели от куманцев серьезное поражение на суше. Спустя четырнадцать лет, возможно, по наущению тех же куманцев, восстали латиняне. Рим изгнал этрусского правителя Тарквиния Гордого. Для этрусков это восстание было чрезвычайно неприятным, так как теперь римляне закрыли им брод через реку.

Тарквинии попытался усмирить восставших при помощи Тарквинии и Вейев. Последовавшее затем сражение ничего не решило окончательно, но римлянам для того, чтобы устроить триумф, было достаточно и самого факта, что они выжили. Тогда за дело взялся Ларе Порсена из Клузия (совр. Кьюзи). Он собрал крупные силы этрусков, их союзников и наемников и предпринял быстрый поход на Рим, надеясь застать его жителей врасплох.

Однако римляне понимали, что атака будет внезапной, и подготовились к тому, чтобы удерживать проход через реку Граждане вооружились, а на Яникуле, холме, расположенном на этрусском берегу реки, была выстроена крепость, которая контролировала подходы к мосту. Но, несмотря на все приготовления, врасплох их все-таки застали. Похоже, что римляне так никогда и не догадались, сколь полезным может быть существование разведчиков. Их история буквально пестрит несчастьями, которых легко было бы избежать, будь у них должным образом налажена разведка. Этруски подобрались к ним незаметно, с ходу захватили Яникул и двинулись к мосту. Римляне в панике повернули и бежали.

Патриотически настроенный Ливий сообщает нам, что Гораций и два его спутника (у которых, любопытно заметить, этрусские имена) удерживали врага, покуда их сограждане рубили мост, и таким образом спасли город. Однако более просвещенные римляне все же вынуждены были признавать, что город пал.

Армия Порсены прошла через Лаций и двинулась на Арицию, центр сопротивления латинян. Куманские греки, увидев для себя неплохую возможность для нападения, также вышли на поле сражения. Этрусская армия оказалась между двух огней и была уничтожена.

Теперь этруски лишились возможности пользоваться наземным путем к своим южным колониям и вынуждены были поддерживать контакт с ними только по морю. Однако в 474 г. до н.э. они потерпели еще одно сокрушительное поражение от греков - в морском сражении при Кумах. В результате города Кампании оказались полностью изолированными. Однако по иронии судьбы не прошло и пятидесяти лет, как и этрусская Капуя, и греческие Кумы попали в руки самнитов.

Рис. 2 Ларс Порсена, этрусский царь Клузия и его войско взирают на Рим с Яникула. У этрусков круглые аргивские щиты; остальные - их союзники из центральной и северной Италии.

Какое-то время Рим отчаянно сражался, пытаясь сохранить контроль над Лацием - тот, что был у него при этрусских правителях. Однако этрусков разбили латины, а не римляне. В начале V в. до н.э. Рим, осознав все неудобства своего положения, был вынужден наравне с другими городами Лация подписать договор Кассия. В течение последующих восьмидесяти лет латины сражались за свое существование с пришедшими с востока вольсками и эквами, которых вынудила спуститься вниз с гор на равнины Лация экспансия самнитов. Эти суровые горцы постепенно прокладывали себе путь на юг через Апеннины, тесня все перед собой. В середине V в. они обрушились на южную Италию, разоряя Кампанию, Апулию и Луканию.

В 431 г. Латинский Союз разбил эквов и оттеснил назад вольсков, а ближе к концу века латины почувствовали себя в силах обратиться к южной Этрурии. Тем временем этруски, которые искали новые выходы для своей торговли, обосновались у Болоньи, в долине реки По (др. Пад). Их колония, основанная там около 500 г. до н.э., открыла дорогу к Спине - порту, расположенному на Адриатике. Однако и этот путь, так же как и южный, был обречен. Уже в течение некоторого времени в долине По селились кельты из центральной Европы, которые прошли туда через Альпы. Миграция постепенно усиливалась, и к концу столетия на этрусков стали напирать как с севера, так и с юга. В это время Рим, который занял в Латинском Союзе главенствующее положение, срочно организовал полновесное нападение на Вейи. В 396 г. до н.э., после длительной осады, город сдался. Однако напор латинян на южную Этрурию возымел, как оказалось, неприятные последствия для них самих. Этруски, которым пришлось сражаться одновременно на двух направлениях, не сумели устоять ни на одном из них. Меньше чем через десять лет после падения Вейев в Этрурию ворвались кельты, которые затем дошли по долине реки Тибр до самого Рима. Навстречу северным варварам были отправлены легионы, но они потерпели поражение в последовавшей битве на Аллии (приток Тибра), а город на холмах был захвачен и разграблен.

Это был тяжелый удар для Рима, в результате которого он вынужден был временно расстаться со своим главенствующим положением в Латинском Союзе. Со временем ему удалось оправиться от него, но вот для этрусков нашествие варваров стало началом конца. Латинский Союз потерял свои опорные точки в южной Этрурии и затратил три года на то, чтобы вернуть их. Эта кампания привела к конфликту с Тарквиниями и несколькими другими этрусскими городами, которые начали страшиться растущей мощи латинов. Тарквинии дважды брались за оружие - в 388 и 386 гг., - но так и не сумели оттеснить их.

В 359 г. Тарквинии организовали вторжение на контролировавшиеся латинами земли Этрурии. Двумя годами позже к войне присоединились Фалерии, а на следующий год - и все остальные члены этрусской федерации городов. Началась кровопролитная, безжалостная война, в которой обе стороны пленных не брали. Наконец в 351 г. до н.э. Союз предпринял решительное наступление и сумел поставить Тарквинии и Фалерии на колени. Для этрусков, сдерживавших наступление кельтских племен с севера, было чрезвычайно трудно сосредоточить усилия на одном направлении. В 350 г. Болонья оказалась не в силах выдерживать более напор кельтов, и главенству этрусков в долине реки По пришел конец.

Теперь внимание Латинского Союза обратилось на юг, к племенам вольсков, которые все еще угрожали ему. В результате последовавшей кампании они были вынуждены подчиниться. Отныне Союз контролировал всю западную Италию - от южной Этрурии до северной Кампании. Но вопрос о том, кто же контролировал латинов - Союз или Рим - так и оставался открытым. В 340 г. началась борьба за это окончательное господство. Три года шла жестокая война, к концу которой Рим сумел доказать, что именно он является полноправным хозяином. С этого момента история Италии стала историей Рима.

Последняя война с вольсками столкнула Рим лицом к лицу с самнитами, жившими по реке Лирис. В 354 г. до н.э. они подписали мирный договор, по которому Рим обязался выставлять помощь в борьбе с общим врагом - вольсками, а в 343 г. между самнитами и латинами начались военные действия. Они длились более пятидесяти лет. Первую из так называемых самнитских войн едва ли можно назвать чем-то более серьезным, чем серией мелких стычек, произошедших из-за того, что обе стороны желали установить контроль над Кампанией. По-настоящему серьезный конфликт разразился только через пятнадцать лет, но он был неизбежен. В 328 г. до н.э. римляне основали колонию Фрегеллы на самнитском берегу Лириса. В ответ самниты устроили заговор в Неаполе и вывели город из числа союзников Рима. Последний только ожидал повода начать войну.

Первые годы конфликта снова характеризуются сериями мелких стычек, которые не имели серьезных результатов: самниты опасались сталкиваться с римской пехотой на равнинах, а римляне, в свою очередь, не жаждали связываться с проворными горцами на их территории. Спустя семь лет с начала таких боев римляне решились вторгнуться в Самний; этот поход закончился для них позорной неудачей.

В 321 г. два консула объединили все свои силы и двинулись на Самний. Однако объединенная армия попала в засаду в Кавдинском ущелье и вынуждена была сдаться. Легионеров отпустили после того, как они «прошли под ярмом», заставив предварительно оставить все свое имущество. Это «ярмо» представляло собой подобие ворот, составленных из двух копий, воткнутых в землю, и третьего копья, привязанного к ним сверху на такой высоте, что пройти под ним можно было только согнувшись. Римляне сами часто подвергали побежденных врагов этой унизительной процедуре, а потому должны были особенно ненавидеть такой символ поражения и страстно желали отомстить за него.

В течение пяти лет они сохраняли «Кавдинский мир», но к 316 г. их терпение истощилось и мирный договор был признан недействительным на том основании, что консулы якобы не имели права его подписывать. Война началась сразу на трех фронтах - одна армия действовала в Кампании, другая севернее, в долине Лириса, а третья перешла через Апеннины на побережье Адриатики и двинулась на юг на соединение с апулийцами.

Самниты атаковали с ошеломительной быстротой и полностью превзошли римлян. Удерживая на месте армии в Апулии и долине Лириса, они миновали кампанскую армию и устремились на север. Римляне срочно передали власть диктатору, который собрал все имевшиеся силы и двинулся на юг. Он отдал половину войск под командование своего заместителя, начальника конницы, для того, чтобы прикрыть дорогу по побережью (будущую Аппиеву дорогу), а сам отправился по Латинской дороге, проходившей меж гор.

Армия самнитов, которая до этого направлялась к Латинской дороге, сменила курс, перешла через горы и встретилась с начальником конницы у Террацины. Римляне были буквально сметены, а их командир убит. Южные союзники Рима восстали, и самниты вторглись в Лаций. Они добрались до Ардеи, которая находится всего в 30 км от Рима, уничтожая на своем пути урожай и разоряя окрестности.

Римский сенат в панике отозвал часть войск из долины Лириса. Самниты воспользовались этим, тут же перешли через реку и атаковали ослабленную римскую армию. Римляне отступали. На севере наблюдались волнения среди их центральноиталийских союзников. Если бы они откололись, римская армия в Апулии оказалась бы отрезанной.

В этот момент случилось событие, которого не могла предугадать ни одна из сторон. Города греков в южной Италии и на Сицилии часто обращались к греческим полководцам с просьбами о помощи против врагов. На этот раз такой призыв раздался из Сиракуз, а ответил на него спартанец Акротат. По пути на Сицилию он мимоходом вмешался в дела, происходившие в Иллирии, потом на короткое время остановился в Таренте. Самниты заколебались, опасаясь, что он может повернуть против них свое войско.

Этих колебаний римлянам хватило для того, чтобы склонить чашу весов на свою сторону. Они контратаковали, бросив все силы на вторгнувшихся самнитов, и опрокинули их. В тот момент они были как никогда близки к победе, но потребовалось еще десять лет, чтобы медленно затухавшая война погасла окончательно. В 311 г. в нее включились несколько этрусских городов, однако их вскоре с легкостью победили. Дело могло повернуться совсем по-другому, включись они в войну на три года раньше. В 304 г. самниты запросили мира и заключили договор, потеряв не так уж много.

Мир продлился всего шесть лет. В 296 г., после уже ставшего привычным двухлетнего периода мелких стычек, самниты вновь устремились на север. На этот раз самнитская армия двинулась через Апеннины на соединение с войсками этрусков, умбров и галлов. Целью объединенной атаки союзников был Рим.

Однако к тому времени этруски уже не являлись той мощной силой, что прежде. В 311 г. они организовали нападение на римскую крепость в Сутрии, однако их с легкостью отогнали от нее, после чего Кортона, Перузия и Арреций вынуждены были заключить союз с Римом. Сейчас у них появилась реальная возможность избавиться от навязанных отношений. Для Рима настало время серьезных испытаний - прежде ему приходилось встречаться с врагами только один на один, а теперь предстояло бороться с их объединенными силами. Но, подобно грекам, италийцы практически не могли действовать в согласии друг с другом. Самниты и галлы сразились с римскими легионами в долгой, изматывающей битве при Сентине - и проиграли ее. Этруски и умбры не явились, и это стоило им независимости, поскольку они проиграли войну вместе с потерпевшими поражение самнитами. В течение первой половины III в. до н.э. остальные этрусские города были либо разгромлены, либо принуждены вступить в союз с Римом. В 280 г. пали Вульчи, а в 265 г. до н.э. - Вольсинии; римляне основали колонии в самом сердце Этрурии, и былым дням ее славы пришел конец. Битва при Сентине не только положила конец самнитам, но и отметила начало нового длительного противостояния Рима - на этот раз с кельтами. Они сильнее всех прочих народов пострадали затем в годы экспансии Римской империи на север.

В 284 г. до н.э. галлы-сеноны, то самое кельтское племя, что разграбило Рим за сотню лет до этого, оставило свои земли на побережье Адриатики к северу от Анконы, перешло через Апеннины и вторглось в Этрурию. Происходило все это в рамках одного большого процесса миграции кельтов, того самого, что поверг Фессалию и привел Македонию в состояние хаоса. Римская армия, которая отправилась на север для того, чтобы встретить захватчиков, потерпела сокрушительное поражение и потеряла 13 тысяч человек. В ответ на это римляне перешли через горы, вторглись в родные земли сенонов и выдворили все племя из Италии.

Бойи, которые захватили у этрусков Болонью и поселились в ее окрестностях, также отправились за Апеннины, но были разбиты в центральной Этрурии. На следующий год они вновь преодолели горы и вновь были разгромлены. На этот раз они запросили мира, а римляне, которые были слишком заняты ситуацией в центральной Италии, согласились подписать договор. Мир продлился пятьдесят лет.

С падением Самния Рим стал контролировать практически всю материковую Италию. Вне его влияния оставались лишь греческие города юга, на которые он и стал усиливать давление, принуждая вступить в союз с собой. Немедленным результатом такой политики стал призыв Тарентом эпирского царя Пирра, состоявшего в родстве с Александром Македонским. В 280 г. до н.э. он пересек Адриатику и высадился в южной Италии с ударным отрядом в 25 тысяч человек и 20 слонов. Он хотел объединить всех врагов Рима на юге, но римляне опередили его и сами отправили навстречу Пирру 25 тысяч легионеров. В битве при Гераклее им впервые пришлось встретиться с устрашающей фалангой македонцев. Римляне были разбиты и потеряли почти треть своей армии, но им удалось нанести врагу такие потери (а Пирру было нелегко заменить утраченных людей), что выражение «Пиррова победа» стало означать победу, доставшуюся непомерно дорогой ценой.

На следующий год Рим снарядил против захватчика отряд в 40 тысяч человек, но в этот раз Пирра поддерживали южные италийцы. Второе сражение продлилось два дня, однако результат у него был практически тот же самый, что и у первого. Удрученный потерями царь отбыл на Сицилию, дабы помочь местным грекам в борьбе с карфагенянами. Последние поспешно заключили союз с Римом. Эпирский полководец практически выбил карфагенян с острова, так что их последним опорным пунктом на острове стала гавань Лилибей на его западной оконечности. Однако перспектива длительной осады лишила эпирца всего его энтузиазма, и Пирр решил возвратиться в Италию.

За те два года, что Пирра не было в Италии, римляне сумели добиться многого. Прежде всего они вынудили подчиниться самнитов и луканцев, так что эпирский царь остался теперь в одиночестве. Карфагенский флот напал на корабли Пирра, когда они пересекали Мессинский пролив, и лишил его половины судов. Покуда Пирр шел на север с оставшимися у него силами, войско атаковал гарнизон из Регия, и эпирцы понесли существенные потери.

Пирр наконец прибыл в Тарент с остатками своей потрепанной армии и, собрав все войска, какие только смог, отправился на север для решительного сражения с римлянами. Дороги в центральную Италию охраняли две римские армии, которые действовали самостоятельно. Пирр миновал ближнюю из них, устремившись в атаку на более слабую, которая стояла близ Беневента. Он шел всю ночь, надеясь занять выгодную позицию раньше, чем римляне обнаружат его приход, однако прибыл на место слишком поздно, и они успели развернуть свои силы до того, как он смог атаковать. И вновь Пирр упустил победу, в которой так нуждался. Узнав о приближении второго консула, он удалился в Тарент, откуда вскоре отплыл в Эпир.

Пирр так и не был разбит, однако он проиграл войну и к тому же потерял две трети своей армии.

В римской военной истории война с Пирром является одним из ключевых моментов. Ганнибал считал Пирра вторым из величайших полководцев после Александра Македонского. Жаль, что до наших дней не дошло ни рассказов очевидцев о его кампаниях, ни его трактатов о военном искусстве. Все, что мы имеем, - это повествования Ливия, Плутарха и Дионисия, которых явно недостаточно.

Опыт, который приобрели римляне в ходе войны с Пирром, был поистине бесценным. Теперь они могли, вероятно, считаться лучшими воинами в Средиземноморье.

Времена Ромула

Общины, которые обосновались на холмах Рима в VIII в. до н.э., были, наверное, во многом похожими на этрусские. Все они находились под влиянием культуры вилланова, центр которой размещался в Этрурии, но ареал был значительно шире - от долины реки По на севере до Кампании на юге.

Во времена Ромула воины сражались пешими, а оружием их были копья, дротики, мечи, кинжалы и топоры. Только самые богатые могли позволить себе доспех, ограничивавшийся чаще всего шлемом и небольшой пластиной, которая прикрывала лишь грудь. В Гротта Грамичиа, близ Вейев, был обнаружен фрагмент украшенной чеканным рисунком поножи, но, насколько известно автору, это единственный экземпляр, найденный в центральной Италии. Щиты (все одного типа - с расположенной в центре ручкой) варьировались в размерах от большого, ростового, до маленького круглого. Похоже, что колесницами в VIII в. еще не пользовались, но знаменитая находка в гробнице Реголини-Галасси, близ Цере, позволяет сказать, что век спустя они уже были известны. Возможно, колесницы завезли в Италию с востока в рамках происходившего в начале VII в. до н.э. процесса ориентализации. В связи с этим можно упомянуть рассказ Плутарха о Ромуле (правда, неизвестно, насколько он достоверен): убив Акрона, царя ценинского, Ромул устроил торжественную процессию, в которой прошествовал, положив на правое плечо оружие побежденного. Следует обратить внимание на тот факт, что он не ехал в колеснице, как делали это триумфаторы более позднего времени. Похоже, что колесницы появились в Риме только с этрусским завоеванием, в конце VII в. до н.э., да и тогда использовались лишь в торжественных шествиях. Сражались римские пешие воины в строю, вероятно, отдаленно напоминавшем фалангу.

Мечи того времени варьируются от длинного рубящего оружия до более короткого колющего. Длинные мечи относятся в основном к «антенному» типу, который был назван так из-за литой бронзовой рукояти, навершие которой украшали спиральными завитками. Длина клинка, который делался большей частью из бронзы (хотя найдено и несколько железных мечей) была от 33 до 56 см. Большинство этих мечей с «антеннами» были колюще-режущим оружием; у некоторых экземпляров имеется вытянутое острие, пригодное только для колющих ударов; известно несколько мечей со слегка искривленным клинком, напоминающим саблю, который был пригоден только для рубящих ударов. Появились мечи антенного типа в центральной Европе и тесно связаны с позднемикенскими мечами II типа.

Рис. 3 Группа воинов VIII в. до н.э., относящихся к культуре вилланова. Такое оружие могло быть у Ромула. Только самые богатые могли позволить себе иметь шлемы и нагрудные пластины, которые делались из кованой бронзы и украшались чеканным рисунком.

Все кинжалы можно приблизительно разделить на три типа - по форме клинка. У большинства из них он листовидной формы; у некоторых экземпляров прямой клинок сужается на расстоянии примерно две трети до острия, которое приобретает из-за этого стилетообразную форму; у последнего типа клинок треугольный. Длина самого клинка, который мог быть как бронзовым, так и железным, варьировалась от 25 до 41 см. Рукояти изготовлялись из дерева, кости или даже камня, но никогда не бывали бронзовыми; заканчивалась рукоять Т-образным навершием, форма которого позволяет отнести эти кинжалы к позднемикенскому типу. На самом деле это так называемое Т-образное навершие - всего лишь металлический язычок, на который насаживалась рукоять; чаще всего это единственное, что от нее осталось. Само же навершие обычно имело форму выпуклого диска.

Ножны для более коротких мечей и кинжалов изготовлялись обычно из кованой бронзы и имели литой бронзовый наконечник. Форма частей, из которых эти ножны состояли, позволяет предположить, что основа ножен была деревянной, как и у более поздних римских экземпляров. Иногда ножны украшали сложной гравировкой, а на некоторых встречается штампованный узор, воспроизводящий рисунок прошитой кожи. Вероятно, что именно кожа была самым распространенным материалом для изготовления ножен. Меч антенного типа, который был найден в Тарквиниях в Этрурии (5), все еще находился в частично уцелевших деревянных ножнах, скрепленных бронзовой проволокой. Наконечник у них был бронзовый. Найдено также еще несколько бронзовых наконечников от ножен мечей антенного типа. Возможно, такие деревянные ножны обтягивали кожей. Устье ножен - как у мечей, так и у кинжалов - всегда изготовлялось отдельно и чаще всего до наших дней не сохранилось. Причина этого заключается в материале, которым была толстая кожа или дерево. Известно, однако, несколько экземпляров, выполненных из бронзы и кости. Прямо под устьем можно разглядеть отчетливо видимый пробел в узоре (8), и он позволяет предположить, что именно в этом месте ножны крепились к перевязи.

Найдено довольно много бронзовых копейных наконечников и подтоков. Однако они могли изготовляться и из железа - как и мечи, и кинжалы. Несколько обнаруженных в гробницах копий остались в том же положении, в каком их туда поместили. Это предоставило ученым возможность измерить длину копий (поскольку древко не сохранилось). Она равняется 1,45-1,85 м. Размер наконечников бывает самый разнообразный: от полуметровых гигантов (экземпляр, найденный в Марино, Лаций, - 56 см длиной) до менее чем десятисантиметровых крошек, которые предназначались для дротиков. Бронзовый наконечник дротика (14), насаженный на длинную тонкую трубку, является предшественником римских метательных копий - гаста велитарис (hasla velitaris) и пилума (pilum).

Рис. 4 1 - бронзовый меч с “антеннами” из Фермо. 2 - меч антенного типа с бронзовыми ножнами из Фермо. 3 - бронзовый саблевидный меч антенного типа из Болоньи. 4, 6, 7 - бронзовые наконечники ножен мечей антенного типа. 5 - фрагменты деревянных ножен меча антенного типа. Ножны обмотаны бронзовой проволокой и имеют бронзовый наконечник. 8 - железный кинжал с костяной рукоятью и бронзовыми ножнами с костяным устьем из Вейев. 9, 9а - бронзовый кинжал и ножны из Тарквиний. 10 - бронзовый наконечник копья и проволока, крепившая его к древку. Вейи. 11, 12 - бронзовые наконечник и подток копья из Тарквиний. 13 - гигантский бронзовый наконечник из Тарквиний. 14 - бронзовый наконечник для дротика, найденный в Лации 15 - бронзовый топор из Тарквиний. Масштаб 1:5.

Все бронзовое оружие отливалось из расплавленного металла. Изделия из железа приходилось ковать, так как не было возможности получить температуру, необходимую для литья. На самом деле кованое железо значительно прочнее литого, а вот бронза - наоборот.
В Италии нашли примерно 30 различных типов шлемов, относящихся к культуре вилланова. Больше половины из них имеют металлический гребень (1), похожий на разросшийся держатель для гребня в шлемах центральноевропейского типа. Изготовляли такой шлем из двух частей, которые соединяли по кромке гребня. Одна половина шлема делалась немного больше другой, и выступающая кромка загибалась поверх меньшей половины, закрепляя ее. Нижняя кромка шлема впереди и сзади также заходила друг на друга и соединялась заклепками. Места соединений усиливались двумя прямоугольными пластинками, которые также склепывались вместе (см. рис. 3). Как и все доспехи того времени, шлемы были украшены выпуклыми шишечками. Три длинных шипа, которые выходят из усиливающих пластин, расположенных на стыке шлема спереди и сзади, несут чисто декоративные функции. Их отчетливо видно на статуэтке из Реджонель-Эмилия, благодаря которой становится ясно, как именно носили такой шлем. Двойной кант по нижнему краю шлема на статуэтке должен, по идее, изображать толстый подшлемник. Большинство шлемов этого типа, так же как и более поздние римские шлемы, по размеру явно больше того, что требуется голове - так что похоже, что у них были толстые подшлемники, скорее всего войлочные. Другим распространенным типом шлема был «колоколовидный» (5). У большинства известных экземпляров имеется литой бронзовый держатель для гребня с просверленным отверстием, в которое вставлялся крепивший гребень шплинт. Такой тип был очень популярен за пределами Италии, особенно во Франции и на Балканах; в эту же группу можно отнести и шлем конца XV в. до н.э., найденный в Кноссе. В Фермо, близ Анконы, был обнаружен уникальный образец такого шлема, у которого держатель для гребня выполнен из свернутого трубочкой листа бронзы (4).

Самой распространенной формой защиты корпуса воина служили небольшие квадратные бронзовые пластины (8 и 9), которые вешались на грудь или на спину. Размер нескольких найденных образцов варьируется от 15 до 22 см. Сейчас обнаружены буквально сотни нагрудных пластин круглой формы, но похоже, что все они относятся к более позднему времени и их, возможно, следует считать частью этрусского доспеха. Считается, что одна из двух известных кирас альпийского типа найдена в Италии, однако точно ее происхождение не установлено. В Нарции, Этрурия, был обнаружен искусно сделанный панцирь в виде накидки (6). Нашли его вместе с украшенным гребнем шлемом, который принадлежит культуре вилланова и, по датировке Хенкена, относится к концу VIII в. до н.э. Этот панцирь состоит из передней и задней части, намертво скрепленных на плечах; фиксировался он при помощи ремешков, проходивших под мышками.

До наших дней дошло несколько поясных пряжек и пластинок (9 и 10). Застежка пояса обычно состояла из прямоугольной пластинки с двумя-тремя прикрепленными к ее краю кольцами и другой такой же пластинки с прикрепленными к краю двумя-тремя крючками. Сам пояс обычно был кожаным. На странице 98 находится рисунок этрусской пряжки более позднего времени, в которую превратились застежки этого типа. Сам пояс нередко украшали накладными пластинками.

Рис. 5 1 - шлем с металлическим гребнем, относящийся к культуре вилланова; возможно он происходит из южной Этрурии. Сейчас находится в Британском музее. 2 - голова статуэтки из Эсте, по которой отчетливо видно, как именно носили такой шлем. 3 - изображение шлема (1), показывающее конструкцию. После того, как две половины шлема соединяли, сверху приклепывали пластинки “А” и “В”. 4 - полукруглый “шапковидный” шлем с бронзовым держателем для гребня в виде трубки. Найден в Фермо, близ Арконы. 5 - полукруглый “шапковидный” шлем с литым держателем для гребня. Происхождение неизвестно. Музей Карлсуэ, Германия. 6 - панцирь, сделанный в виде накидки, из Нарции, Этрурия. Музей Филадельфийского университета. 7 - бронзовая нагрудная пластина из Тарквиний. 8 - бронзовая нагрудная пластина из Лация. 9 - бронзовая пряжка ремня из Терни. 10 - фигурная бронзовая пластинка пояса из Альтри. Масштаб 1:5.

Известны находки более чем восьмидесяти круглых бронзовых щитов италийского происхождения, диаметр которых колеблется между 50 и 97 см. Датируются они примерно VII в. до н.э., все выполнены из бронзы, украшенной чеканкой, и восходят, должно быть, к тем же щитам центральноевропейского типа, что и греческие, времен темных веков, круглые щиты с расположенной в центре ручкой. Те образцы этого типа, что обнаружены в центральной Европе, датируются примерно концом второго тысячелетия до новой эры. Они не имели деревянной основы, как того следовало бы ожидать. Вместо этого ручка и крепления для ремней приклепывались непосредственно к бронзе с внутренней стороны щита. Иногда толщина бронзы была столь мала, что в процессе изготовления щита ее могли пробить насквозь. Их конструкция аналогична конструкции бронзовых аргивских щитов, найденных в Олимпии, а назначение было явно исключительно церемониальным. Когда одного знаменитого британского археолога спросили, что он думает о щитах этого типа, ученый ответил: «Конечно, ими могли пользоваться и в битве, при необходимости, - в крайней нужде и за крышку от мусорного бака ухватишься». Но пустые замечания вроде этого, как и предположения, что такими щитами можно было отклонять удар, мало что дают нашему представлению об античном военном искусстве. В бою подобный щит был бы совершенно бесполезен. Тем не менее образцом для таких щитов могли быть вполне функциональные экземпляры, деревянные или плетеные, которые обтягивались сыромятной кожей. Как известно, договор Рима с Габиями был записан на деревянном щите, обтянутом бычьей кожей. Такие деревянные щиты могли украшаться металлическими бляшками. В принципе все защитные доспехи того времени могли восходить к толстой коже или плетенке, на которые насаживались бронзовые бляшки - именно так можно объяснить наличие на доспехе выпуклых шишечек.

Существовал еще один тип щита, который был, вероятно, известен с эпохи бронзы. Это ростовой овальный щит с вытянутым умбоном с ребром; он был известен под названием скутум (scutum) и использовался легионерами со времен поздней республики. В Этрурии, близ Ветулонии, в одной из могил некрополя Поджоалла-Гуардия, которая относится к VIII в. до н.э., найдено скульптурное изображение щита, практически ничем не отличающегося от более позднего римского скутума. Овальные щиты похожего типа, но без умбона с ребром, обнаружены также в долине реки По и в Австрии. Эта разница имеет достаточно важное значение, поскольку позволяет точно определить, что скутум происходит из Италии. То, что им продолжали пользоваться на протяжении длительного времени, подтверждается находкой умбона V в. до н.э. в Мальпассо, в центральном высокогорье Италии.

Рис. 6 Щит культуры вилланова из Бизенцио, близ Флоренции. 1 - лицевая сторона щита с круглым умбоном и тремя заклепками над и под ним, на которых держится ручка. 2 - оборотная сторона щита с ручкой. Подвески - видимо, крепления для ремней. 3 - поперечный разрез. Видна деревянная основа ручки. 4 - ручка. Масштаб 1:6.